Генерал Дитриха фон Заукен, принявший командование новообразованной армией, верно определил, что главный натиск ему придется выдержать в центре и на юге обороны.

Поэтому постарался максимально уплотнить боевые порядки на этих участках, стянув туда шесть своих пехотных и единственную танковую дивизию – это около 80 процентов всех немецких войск, стоявших в первой линии! Задача наступающих еще более усложнялась тем, что им пришлось преодолевать густую сеть траншей, опорных пунктов и узлов сопротивления.

 

Как обычно, во избежание ненужного кровопролития, в ночь на 12 апреля маршал Василевский предложил немецким войскам сложить оружие. Как обычно, ответа не последовало. И тогда началось!

Сначала отработали 1-я и 3-я советские воздушные армии, которые нанесли массированные бомбо-штурмовые удары по боевым порядкам войск противника, оборони­тельным сооружениям, портам и узлам коммуникаций. В общей сложности был сделан 1531 боевой вылет. Сообразив, что к чему, немцы в ответ открыли упреждающий огонь из всей уцелевшей после авианалетов артиллерии. В семь утра уже советские пушкари провели часовую артподготовку, после которой в атаку пошли танки и пехота.

Красноармейцы сразу же столкнулись с чрезвычайно упорным сопротивлением. Немцы неоднократно – по имеющимся данным, до 12-15 раз в день! – бросались в контратаки, поддерживаемые огнем не только полевых батарей, но и орудий надводных кораблей и даже пушек самоходно-десантных барж, шнырявших по заливу и морскому каналу.

К концу первого дня наступления советским войскам удалось продвинуться всего на три-четыре километра. На следующий бои приняли еще более ожесточенный характер. Упорно обороняясь в центре и на юге, немцы одновременно начали отвод войск с северного фланга, чтобы избежать их окружения.

Перелома в битве удалось достичь, во многом благодаря на редкость эффективным действиям 2-го дивизиона бронекатеров Балтийского флота. Еще до начала штурма Кёнигсберга целый отряд из 16 единиц доставили в Тапиау (Гвардейск), а после взятия восточно-прусской столицы они по реке Прегель прошли во Фришес-хафф. Ворвавшись в акваторию залива и проникнув в морской канал, моряки подавляли вражеские огневые точки, мешавшие продвижению наших сухопутных войск. Успешными оказались и тактические десанты, высаженные 15 и 16 апреля на дамбу канала в районе Пайзе под городком Циммербуде. (кстати, жители Светлого между собой до сих пор называют нынешний поселок Комсомольский «Пайза»). Этим маневром были созданы благоприятные условия для наступления вдоль побережья залива.

 

Кроме того, в Пайзе располагалась база снабжения и ремонта 5-й танковой дивизии вермахта, которая попала в полуокружение. Оставалась свободной только узкая полоса вдоль берега залива, по которой еще можно было уйти в Фишхаузен. Но местность была сильно заболочена, к тому же, по весне почва раскисла, и новые большие участки оказались залиты водой. Продвигаться там было трудно даже одиночным пехотинцам.

Тогда немцы решили переправляться через залив в Пиллау, до которого отсюда было всего 7-8 километров. Единого командования уже не было, поэтому спасались, кто как может. Вскоре водную гладь усеяли лодки, плоты и прочие подручные плавсредства. И тут появились шесть советских бронекатеров, действовавших в составе 43-й армии. Обнаружив немецкую переправу, они тотчас атаковав ее. Один из катеров немцам удалось подбить с берега из штурмового орудия. Но оставшиеся пять, стреляя из всего бортового вооружения и просто тараня суденышки немцев, сорвали их отход.

 

Тогда танкисты 5-й дивизии взорвали всю свою неисправную технику, а всеми оставшимися в строю боевыми машинами попытались пробиться через порядки советских войск в Пиллау. Закончилось это плачевно – до места назначения еле дотащился единственный «Королевский тигр», который в дальнейшем принял участие в боях за город.

Надо сказать, что если РККА несла немалые потери (самые высокие пришлись на 13 апреля – 9360 человек), то и вермахту доставалось, будь здоров. Так, в 83-м пехотном полку после четырех дней боев в строю осталось лишь 80 бойцов, а 123-й батальон морской пехоты и вовсе был полностью уничтожен. Остатки разгромленной 561-й пехотной дивизии пришлось свести в полк – и то неполного состава.

 

В ночь на 17 апреля советскими войсками, наконец, был взят Фишхаузен. Однако раздробить и полностью уничтожить войска противника, как это задумывалось изначально, в итоге так и не удалось, значительные силы немцы сумели отвести к Пиллау. Предстоящая битва за этот город обещала быть очень тяжелой.